Представьте, однажды Вы проснетесь утром и поймете, что гладкие и плавные линии кузовов больше не в моде, а футуристический дизайн не означает схожесть с ракетой или НЛО. Именно с такой мыслью проснулись сразу два человека глава марки Automobili Lamboghini S.p.A Ферруччо Ламборгини (англ. Ferruchio Lamborghini) и автомобильный дизайнер Марчелло Гандини (англ. Marcello Gandini). Ламборгини не желал быть как все и смотреть только в одном направлении, а Гандини желал показать своё видение автомобиля будущего. Оба жаждали прогресса, на чём их интересы и сошлись — так и появился уникальный концепт Lamborghini P200 Marzal в 1967 году.
«Дизайн Bertone настолько свежий, что все вокруг выглядит устаревшим», — говорится в первом предложении обзора Lamborghini Marzal журналом Road & Track за июль 1967 года. За четыре месяца до этого, на Женевском автосалоне, дебютировал абсолютно ни на что не похожий Марзал, ставший переломным элементом, разделяющим эры автомобильного дизайна — “космические” 1950 — середина 60 и “техногенные” 1970е. Концепт был результатом тесного сотрудничества между именитым итальянским кузовным ателье Bertone и практически новичком в автомобильном бизнесе, компанией Lamborghini. Фактически, это была материализация общей амбиции, которую разделяли в Bertone и Lamborghini: сконструировать настоящий GT с удобными сидениями на четыре места, при этом, сохраняя концепцию Gran Turismo (класс гоночных автомобилей, рассчитанных на поездки с дальней дистанцией).
Названный, по традиции Lamborghini, в честь боевого быка, Марзал имел уникальный прототип двигателя, разработанный инженерами самой марки Lamborghini, который так никогда и не вышел в серийное производство. Это был двухлитровый двигатель V-12, мощностью 175 л.с., управляемый пятиступенчатой МКПП. По факту, это была вариация двигателя от другого мега-успешного серийного автомобиля Lamborghini Miura. Двигатель был расположен сзади, за вторым рядом сидений, и тем не менее, салон получился очень даже просторным для комфортного расположения четырех пассажиров. Радиатор и все остальные детали двигателя были расположены сзади, поэтому, спереди был очень большой багажник, объемом 311 литров.
Шасси также было по-сути сильно модифицированном шасси от Lamborghini Miura: его колесная база была увеличена на 120 мм для размещения этих двух дополнительных пассажиров, так как Миура была довольно компактным купе. Поскольку общая длина была все еще относительно небольшой, Гандини решил для большего эффекта, использовать двери системы “крылья чайки”, не так давно до этого впервые примененные в Mercedes 300SL. Это позволило использовать большое количество стекла, произведенным в Бельгии респектабельной компанией Glaverbel, создавая практически круговой обзор для пассажиров. Сам Бертоне помог создать систему кондиционирования воздуха, так как из-за своих размеров и конструкции, окна не открывались, была просто необходимой, чтобы пассажиры не задохнулись.
Известно, что Ферруччо Ламборгини возражал против этих дверей, в частности нижние окна, установленные на уровне ниже талии, которые «не обеспечивали бы неприкосновенность частной жизни: женские ноги были видны всем вокруг» — вот такая была культура в 60е, даже в “строптивой” Италии. Специально для тяжелых дверей были разработаны пружины, опирающиеся на каркас автомобиля. Дизайн задней части, накрывающей двигатель, обеспечивал достаточную видимость и в то же время хорошо вентилировал двигатель, способствуя охлаждению.
Интерьер был очень футуристическим — приборная панель и центральная консоль, где размещалось большинство элементов управления имела форму гексагонов, напоминающую пчелиные соты. Изначально, отделка сидений также была вышита шестиугольниками (а теперь вспомните, как сейчас перешивают сидения многие ателье и подумайте, насколько дизайн этого автомобиля опережал время), отделка буквально бросалась в глаза отражающей поверхностью. Ходили слухи, что такое “пространственно-временное” оформление именно Марзала могло даже вдохновить выдающегося французско-американского промышленного дизайнера Раймона Лоуи (англ. Raymond Loewy), чьи проекты для космической станции Skylab, разрабатываемые с 1967 года, в значительной степени опирались на гексагональные формы. К сожалению, салон со временем потерпел некоторые изменения и потерял шестиугольные узоры на обшивке сидений.
Говоря о внешнем виде, Марзал был несомненно чем-то “сверхновым” — ранее принятые плавные обтекаемые формы сменились на резкие, но все ещё элегантные и всё так же обтекаемые формы. Большие и растянутые фары были заменены парами мелких фар по бокам, а обилие хрома у предыдущих концептов и вовсе ушло в небытие. Если до этого, концепт-кары 1950х годов отображали стремление людей преодолеть воздушный барьер и покорить космос — то Марзал представлял тот момент, когда космические путешествие больше не были фантастикой. Марзал хоть и был только концептом, но имел серийного приёмника — Lamborghini Espada. Хотя серийный автомобиль и не был столь футуристичен и имел две двери, это был прямой наследник “идеального” GT по версии Ферруччо Ламборгини. Кроме того, Гандини ещё не раз использовал подобный дизайн и сходство с Марзалом можно также заметить у Lancia Stratos ‘Stradale’.
В то время как более ранние проекты Гандини для Bertone, включая Lamborghini Miura, Alfa Romeo Montreal, и Fiat Dino Coupé, были созданы под влиянием другого легендарного дизайнера Джорджетто Джуджаро (англ.Giorgetto Giugiaro), Марзал полностью отделился от подобного стиля и был автомобилем, который подтвердил позицию Гандини, как “дизайнера-фантаста” и сделал его звездой в автомобильном мире. Одна из автомобильных статей 1967го года, описывая новинку включала комментарий: «В принципе, Марзал пришел к тому, что предсказывали ученые-фантасты. С подобными прототипами публика смогла увидеть новый взгляд на автомобиль будущего». Кроме того, целое поколение детей влюбилось в Марзал благодаря игрушечным моделям, выпускавшимся производителями моделек, такими как Matchbox, Dinky Toys, Politoys, Penny и другими, которые, к сожалению, были незнакомы детям СССР.
Lamborghini Marzal впервые показал свои возможности на Гран-при Монако 7 мая 1967 года, за рулем которого был принц Монако Рейнир вместе с его женой леди Грейс, сделав круг по гоночной трассе. Вскоре, в международной прессе появились характеристики автомобиля, вместе с тест-драйвом в итальянском автомобильном журнале Quattroruote, который высоко оценил возможности двигателя, позволявший достигнуть скорость в 225 км/час, в выпуске за Октябрь 1967 года. Комитет премии “Автомобиль года” отметил, что четыре его корреспондента провели целый день в машине, добавив, что если бы это был серийный автомобиль, они бы без колебаний приручили ему почетную премию.
После этого, в следующий раз автолюбители вновь услышали о Lamborghini Marzal лишь в 2011 году, когда он был продан на аукционе RM Sotheby’s за €1 512 000.
Но буквально месяц назад, в Мае 2018 года, Марзал открыто показался на публике во второй раз за 51 год на том же Гран-при Монако, но уже 2018 года. Пройдя комплексную реставрацию, несправедливо практически забытый, он вновь проехал почетный круг по трассе, при этом сохраняя все такой же эффект, как и 51 год назад. Вот что значит по истине автомобиль вне времени.
Спасибо за внимание и до новых встреч!
P.S. Обратите внимание разницу в последних двух фотографиях. Заметили?
Количество людей на трибунах явный показатель упада подобных мероприятий…
Что это — влияние интернета или кризис автомобильного спорта?